Автор о себе

– Родился в семье художников. Отец Штеренберг Давид Петрович и мать Гранавцева Мария Степановна были прекрасными живописцами (работы их находятся в собраниях Государственной Третьяковской галереи и Государственного Русского музея).

Окно. Автопортрет

По окончании института в 1958 году в течение 20 лет работал по договорам в издательстве «Детская литература», где, в основном, иллюстрировал книги для старшего возраста. В те годы это требовало реалистического пространственного изображения. В 1967 году вступил в Союз художников СССР в секцию графики. В том же году начал вновь заниматься живописью и через несколько лет (в 1975 г.) перешел в секцию живописи, так как участвовал в выставках только уже живописными работами. Начало работы в живописи прошло в духе экспрессионизма, как реакции на иссушающую меня работу в книгах для детей старшего возраста.

Это было так, как будто я вырвался на свободу, но продолжалось недолго. Хотя работы в большинстве своем и в дальнейшем делались «для себя» и «бескорыстно», задачи, которые я стал ставить перед собой, требовали для внятного изложения эстетической мысли другого подхода.

Параллельно велись несколько тем. Из них выделились две главные темы. Одна — соединение двух иллюзий: как бы наложение рельефа на реальную пространственную живопись (картины из серий «Манекены», «Крыши»). Другая, которая стала потом основной — использование иллюзорности в том же ряду художественных средств-материалов, что и цвет, линия, плоскость, фактура, красочный слой. Началось все с серии «Улица», где для меня было важно создать эффект присутствия. Работы стали расти в размерах (до 180х240), еле умещающихся в моей маленькой мастерской. Затем в этой же теме были написаны три «военные» картины.

«Эффект присутствия» предъявляет некоторые требования. Одно из них — точно выбранный размер картины, поэтому в репродукциях с этих работ эффект несколько нивелируется. Другое необходимое условие «внятного изложения» (для меня, конечно) — убрать следы работы на плоскости картины. Мазок кисти, «жест» руки художника, говорящий о его темпераменте, скорее о нем самом, о его отношении к событию, стали мешать тому самому «внятному изложению» (событие — это не столько сюжет, сколько предметы, например, фигура или среда вокруг нее). Работа над картиной занимает очень много времени.